Выхожу из аэропорта, сразу стягиваю с плеч надоевшую куртку. Здесь солнышко заметно щедрее, чем у нас. При тридцати градусах жары настойчивый степной ветер воспринимается как легкая компенсация за весенний солнцепек.

Встречает меня радушный отец Константин, местный священник, он-то меня в гости и пригласил. Я, помнится, задал ему глупый вопрос:

– На Мамаев съездим?

– Это святое.

– Вот и хорошо.

Мог бы и не спрашивать. Вот почему прямо из аэропорта мы отправляемся на Мамаев курган. Все остальные гостевые распорядки оставлены на потом. Несколько лет минуло, а помнится этот день как вчера. День по календарю отнюдь не праздничный. Обычные будни, народу немного. Отец Константин спокойно паркуется внизу и вспоминает:

– Каждое 9 мая мы сюда приходили. С детских лет – поднимались наверх, по щекам слезы текут.

– Конечно, место особое, святое. Я со школы про Сталинградскую битву слышал. Наконец, перед поездкой познакомился с некрасовской книгой «В окопах Сталинграда». Хорошо, что сейчас аудиокниги направо и налево издают. До бумажной-электронной я бы нескоро добрался прочитать. Про Мамаев надо бы нам твердо помнить, это наши общие корни.

Поднимаемся по аллее пирамидальных тополей. Вот и хорошо узнаваемый памятник: богатырь-воин отводит в сторону руку с автоматом и готовится бросить гранату. «Стоять насмерть!» За воином справа и слева – каменная стена.

Поднимаемся молча под негромкую военную музыку. Под звучание той далекой и близкой войны. Пулеметные очереди, разрывы бомб, радиосводки с фронта, сирены, предупреждающие об авиационном налете. Эхо войны. Ее настроение.

Восходим к «озеру слез». Посреди площади искрится водная гладь. Абсолютно прозрачная влага до краев наполнила окаменевшие берега. Окаймляют «озеро» большие скульптуры. На несколько шагов приближаемся к ним. Со всех сторон к нам обращены страшные сцены боев. В горле комок.

Вдруг откуда-то из деревьев, хотя их тут немного, доносится пение соловья. В молодой листве маленький незаметный соловей выводит свои виртуозные трели.

Мы снова трогаемся с места, отец Константин ведет меня в Зал воинской славы. Там память о погибших героях отзывается какой-то внутренней тишиной. Под сводами веет траурная почти молитвенная музыка. И прямо в нее впечатывает свои шаги почетный караул. Идут солдаты – идет время. И на месте ожесточенных боев долгие десятилетия все остается по-прежнему. Здесь звучит война.

Вид Зала воинской славы мне знаком по минуте молчания. 9 мая центральное телевидение на всю страну показывает Мамаев курган. Как же без него в такой день?

Мы подходим к спиральному возвышению в Зале и сразу же берем вбок. Мимо нас величественно маршируют вооруженные солдаты почетного караула. Мы остановились и погрузились в четко отбиваемый ритм шагов. Вот и торжественная смена караула произошла. Мы выходим снова на открытое пространство под синеву полуденного неба.

На солнце зеленеет трава, сквозь нее проглядывают сероватые могильные плиты. Я читаю надписи на плитах. Ищу среди них одну, как могилу родного человека высматриваю. Хотя этот человек вовсе не приходится мне родственником. О нем я узнал из фильма про войну. И фильм-то чужой, американо-европейский. Однако фильм получился, в общем, достойный. «Враг у ворот» называется – про Сталинградскую битву. Главного героя – снайпера Зайцева – играет Джуд Лоу, талантливый актер, похожий на Олега Янковского.

Василий Зайцев действительно воевал в этих местах. Фильм основан на реальных событиях. Зайцев был обычным мирным человеком. Непрошенная война заставила его взять в руки оружие. Он стал снайпером. Это требует не только острого зрения, не только огромной выдержки, но и готовности каждый раз стрелять «в упор».

У снайперов никакой другой войны нет. Зайцев положил сотни фашистских солдат и офицеров, настрелял и дюжину снайперов. Его ежедневный подвиг стал примером для многих бойцов.

О нем узнали и наши, и немцы. Были приняты меры, из Германии выписали лучшего инструктора по снайперскому ремеслу. Он снарядился, приехал. Основательно познакомился с обстоятельствами дела, началась дуэль. В этом личном противостоянии Зайцев победил фашистского офицера. Как в древности сильнейший русский витязь превозмогал вражеского батыра. И все витязи понимали: победа за нами.

Почти у самой вершины кургана мы нашли могилу Зайцева. Василий Григорьевич умер уже после войны, как мирный труженик, в другом городе. Похоронили его здесь. И правильно, это его место. Мы поклонились его подвигу. Сотвори, человеколюбивый Господи, милость со всеми, кто стоял за нашу Родину!

Мы обернулись к вершине. На полнеба высилась фигура Родины-Матери, рядом с ней чувствуешь себя маленькой частичкой нашего огромного народа:

– Выше, чем американская Статуя свободы, – сдвинул брови отец Константин.

– И по праву. За нашу свободу много больше отдано.

С вершины кургана было видно далеко окрест. Я всматривался в панораму и думал: мы долго поднимались сюда «прогулочным шагом»; деды наши поднимались сюда, кровью поливая каждый сантиметр пути!

Сначала наши войска отступили к самой Волге, вот она видна отсюда. Фашисты поливали их свинцовым огнем с высоты. Но наши уже встали насмерть. Вросли в родную землю.

Переправляться через реку нельзя было. Оставалось одно – из крайне невыгодной боевой позиции всеми силами сопротивляться и понемногу оттеснять захватчиков. А гитлеровцы уходить никак не собирались. Тем более, что в их руководстве прошел оккультный слушок, что Мамаев курган – место с мощнейшей энергетикой. Не помогла фашистам их языческая энергетика.

Русские сбросили их с высоты. Разрушенный бомбежками город отстояли. Выиграли Сталинградскую битву, а потом – и всю Вторую мировую войну. Так наши деды фашистам дали с ноги, что те до самого Берлина докувыркались.

Не в первый раз происходит с нами похожая история. Сначала русские живут мирно и о войне мало думают. Это дорого обходится. Застигнутые войной врасплох, русские сдают позиции, отступают далеко вглубь территории. Враг злобно ухмыляется, уже предвкушает легкую победу. Но тут-то и начинается самое интересное. Русские «взрываются», контратакуют. И противник, выкатив безумные глаза, кувыркается… до Берлина… до Парижа.

Это изумительно. Берлинским и парижским агрессорам не раз удавалось почти всю Европу захватить, а на России они все-таки сгорали. Хотя поначалу у них и российская военная кампания шла удачно. У России было много врагов, есть они и сейчас.

Все они совершают одну и ту же фатальную ошибку: после хитрых стратегических расчетов и дипломатических интриг, после первых громких боевых успехов они наслаждаются скорой победой над огромной нашей страной. Задумайтесь, вражьи головы: если довести русских до взрыва народного негодования, то где вы все будете?

С болью и радостью я берусь утверждать, что победа на Мамаевом кургане – очень русская. Для тех, кто о ней знает и помнит, она всегда будет великим и вдохновляющим уроком из русской и мировой истории.

Вечная слава и вечная память нашим героям!